Ужасный день рождения Славика Барсука
Объятый пламенем, кто-то разбил окно на втором этаже и, неожиданно мелькнув голой задницей, прыгнул в грязный мартовский снег.
*1*
«Лешка, ты что боишься, что твой Славка скоро начнет подглядывать за вами с Алкой?» — посмеиваясь, Витек Андрейченко рассматривал свежеврезанный замок в двери гостиной Барсуков, одновременно служившей им спальней. «В смысле «подглядывать»?» — переспросил Лешка. Вид его был задумчив, а мысли далеки от понимания, кто за кем подглядывает: подобно полководцу, озирающему будущее поле битвы, он гордо наблюдал за тем, как женщины, шустро лавируя между мебелью, заканчивают сервировку праздничного стола. «Ну, когда вы с Алкой будете заниматься любовью»,- похохатывая, пояснил Витек. Он подошел к чучелу барсука и потрогал его зубы. «Чудак ты, Витька! Никогда не угадаешь, откуда этот замок! Такой же, кстати, и в Славкиной двери… Это — подарочек, который наш сынок преподнес нам в день своего рождения! Во как!» — «Ну-ка, это уже интересно!» — оторвавшись от газеты, повернулся в сторону приятелей Серега Гриценко, удобно устроившийся в любимом Лешкином плюшевом кресле.
«Да, ситуация почти невероятная: приходим сегодня с Алкой с работы, а в дверях в нашей и Славкиной комнатах врезаны замки!.. Алла, куда ты выставляешь весь самогон: он же согреется! — продолжал рассказывать Лешка, одновременно контролируя процесс сервировки.- Славка, наш тихоня, объясняет: мол, мне семь лет исполнилось, значит, я стал совершеннолетним ребенком». «Так и сказал: «Совершеннолетний ребенок»?!»- не поверил Витек. «Не перебивай!»- шикнул на него Серега. «…А раз так, грузит нас Славка, то я имею право на суверенную комнату. Слыхали? Слова-то какие знает!.. Так что он сделал? Взял этот номер «Данкора», который ты, Серега, сейчас читаешь, нашел в коммерческих объявлениях телефончик какого-то столяра, вызвонил его, тот эти замочки и врезал».
«А деньги где взял?»- спросил Витек. «Бабушка ему вчера подарила 50 грн. 15 грн. отдал за замки, 15 — заплатил столяру». «Самостоятельный у тебя сын,- позавидовал Серега,- не то что моя Машка: 12 лет, а до сих пор любит с мамкой купаться…». «Так, все, кончайте, мальчики, трепаться! Именинник уже заждался, да и нам пора за стол!»- неожиданно осадила мужчин Люда Гриценко. «Пора!»- согласился Лешка и повел всех в Славкину комнату выставлять подарки сыну. Чтобы это было для Славки сюрпризом, Леночка Андрейченко отвела детей в гостиную: «Славочка, дорогой, развлеки своих друзей, а мы сейчас быстренько!..».
*2*
«Так, а теперь кто что принес — все в общий котел!» — дождавшись, когда Леночка прикроет дверь, потребовала Люда, да таким тоном, словно речь шла не о подарках любимому Славочке, а о коллективном магарыче. Славкин стол уже был накрыт на троих, поэтому подарки выкладывали на кровать именинника: морской бинокль… китайский пневматический маузер… самопальный, но очень навороченный перочинный нож. «Да вы что, обалдели?! — вспыхнула Люда.- Алла, дорогая, ты-то куда смотрела?.. Ни школьного ранца, ни пенала, ни фломастеров…». «Да-а, теперь Славка вооружен и очень опасен!»- покачал головой Витек, а Леночка погрозила всем кулачком: «Говорила я вам: нужно договариваться, кому что дарить!». «Ладно, жизнь сейчас такая, что детей нужно вооружать с семилетнего возраста,- попытался всех успокоить Лешка. Он взял маузер, прицелился в роскошный торт и…
Раздался громкий щелчок. «Лешка, ты что сделал?!- набросилась на мужа Алла.- Детям весь праздник испортил!». «Да не стрелял я,- попятился Лешка.- По-моему, кто-то дверь закрыл на ключ». Люда потянула дверь за ручку: «Точно, заперли. Вот сорванцы… Ну, что будем делать?». Лешка громко застучал в дверь: «Славка, сейчас же открой, засранец!». «А что, давайте здесь отметим день рождения!»- предложила Алла. «Да ты че?! Я еще не попадал в более идиотскую ситуацию: запивать тосты лимонадом и закусывать пражскими пирожными!» — возмутился Лешка. «Не хочешь пирожных — закуси тортом «Нежность»,- пожала плечами Алла. «К черту твою «Нежность»! — «Неужели тебя так бесит отсутствие водки?!» Вместо ответа Лешка схватил в углу лыжную палку, распахнул окно и ударил палкой в соседнее окно: «Славка, немедленно открой!». Потом, немного помедлив, застучал в другое окно: «Эй, соседи! Есть кто-нибудь?». «Куда ты лупишь со всей дури? — открыл рот Витек.- Это ж мое окно!». «Да ну тебя!»- отчего-то обиделся Лешка.
«Слушайте, Барсуки, а ваш сын определенно большой оригинал! — неожиданно прервал перебранку Серега.- Вы только гляньте, что он тут сотворил!». Взрослые осмотрелись: их глазам предстал удивительный мир семилетнего ребенка. К стене над изголовьем кровати было приклеено с дюжину цветных вырезок из старых «натуралистических» журналов наподобие «Юного натуралиста». На всех красовались одни и те же персонажи … барсуки — от одиноких самцов и самочек до умиляющих взор барсучьих семей. Галерея называлась «Это мои предки». Так было написано детским почерком на полоске бумаги, приклеенной над картинками. Тут же можно было прочесть, что барсуки живут в норах, им не нужен президент и деньги и что они не говорят детенышам гадких слов… «В семь лет я стану смелым барсуком»,- громко прочел Серега.- Родители, вы хоть знаете, чем живет ваш сын?»
«Ребята, все сюда! Тут такое!» — позвала Люда. В книжном шкафчике прямо к стеклянным дверцам был приклеен большой лист бумаги, на котором старательно было выведено: «Иноплатеняне». («Ага, понятно, «инопланетяне»,- сказал Серега.) Ниже Славик приклеил акварельный портрет своей семьи (папе, маме и себе он нарисовал пушистые хвосты) и несколько вырезок, видимо, из энциклопедического словаря. «Барсуков Ал. Платонович (1844-1914), рус. историк. Тр. по генеалогии и истории рус. дворянства»,- прочла Люда. На самой нижней полке шкафа стоял бумажный макет фантастического города. По его улицам ходили пластилиновые барсуки…
«Ой, что это?! — взвизгнула Леночка, когда кто-то страшный и носатый обнял ее за плечи.- Дурак ты, Витька!»- рассмотрев на муже маску барсука, топнула ногой Леночка. «Тихо! Кажется, кто-то визжит!» — насторожился Лешка. Визг неожиданно повторился. «Господи, да там что-то происходит! — всплеснула руками Алла.- Лешка, что ты стоишь?! Сделай что-нибудь!». Лешка оглянулся, зачем-то хлебнул лимонада и, распахнув окно, быстро полез на карниз. Он уже дотянулся рукой до шершавой, лет семь не крашенной рамы — до окна гостиной оставалось сантиметров пятнадцать, когда…
*3*
Тетя Лена ушла в детскую и закрыла за собой дверь. Славка чуть не плача зачем-то бросился за ней, потом, упершись в дверь, обиженно махнул рукой и вернулся к друзьям. «Думаешь, узнают твои секреты? — спросил пятилетний Шурик Андрейченко.- Не переживай, все не успеют. А то мы их салат из крабовых палочек съедим!». «Тьфу, как ты такое можешь есть! — поморщился Славка и взял пальцами из розетки будто бронзового опенка.- Не стесняйся, молодежь, закусывай!». Машка, макнув манжету белоснежной блузки в салат «Оливье», схватила бутерброд с красной икрой. В дверь неожиданно позвонили.
На пороге стоял давешний столяр. «Дядя Валера, вы забыли свои инструменты!»- почти радостно сообщил Славик. «А я за ними, шкет, и пришел»,- сказал столяр и, бесцеремонно отодвинув Славку, вошел в коридор. «Дядя Валера, а что у вас с головой? Похоже на пожар,- глядя на роскошную рыжую шевелюру столяра, спросил Славик.- Сегодня утром Вы были совсем лысый…». «Родители-то где?»- не ответив мальчишке, поинтересовался столяр. «Да в моей комнате спрятались, подарки готовят. Нашли чем удивлять!» «Угу,- согласился столяр и, вынув из кармана связку ключей, внезапно запер дверь в детскую.- Пойдем, шкет, я тебе сейчас такой подарок…».
«Ух ты! — закрыв дверь в гостиной на ключ, присвистнул столяр, застигнутый врасплох видом накрытого стола.- Шкет, так я здесь не только поработаю, но и хорошо погуляю… Шкет, а это еще что за мелюзга?» — «Дядя Валера, это же мои друзья! Пришли поздравить меня с днем рождения!» — «Вот как. Тогда, мелюзга, живо все за стол!.. Да, шкет, ты выполнил мое задание?» — «Да. Деньги отец прячет в ковре, там, с той стороны кармашек пришит. А серебряные монеты — в этом гадком чучеле… Дядя Валера, а Вы правда купите мне живого барсука?» — «Ну я же сказал тебе, шкет! Зачем мне тогда деньги?» «Ну и дурак ты, Славка!»- покрутила пальцем у виска Машка. «Ты предатель!»- поддержал ее Шурка. «Молчать, мелюзга!! — неожиданно рявкнул столяр и запустил руку в чучело.- Ага, вот они, полтиннички!.. Ну, шкет, ты честно заработал свой подарок. Держи!» С этими словами столяр достал из-за пазухи… полосатый «ментовский» жезл: «Будешь им отца с мамкой строить!..А теперь можно и покушать, да, шкет?»
Столяр, явно довольный собой, налил себе и… детям: «Пора взрослыми становиться, мелюзга!». «Я такое пить не буду, что я, пьяница?»- отодвинул рюмку с самогоном Шурик. «Молчать!!»- снова рявкнул столяр и вдруг резко сменил тон, заговорив доверительно-доверительно, будто просил прощения.- Ребятки, пользуйтесь случаем, расслабьтесь, когда вы еще сможете так, без папок и мамок, посидеть за крутым столом. Гляньте, сколько водки и жратвы! Айда, устроим гульбу!». «Устроим!»- эхом вторил Славка, он не отводил сияющих глаз от рыжей шевелюры столяра.
«Это парик моей ведьмы,- увидев немой вопрос в Славкином взгляде, пояснил столяр.- Ща опрокинем по одной, и я тебе расскажу, что это за дрянь. Ну, вздрогнули!». Столяр опрокинул стопку, крякнул, потянулся к огурчику… «Вэ, как лекарство!»- отпив глоток из своей рюмки, отплевывался Славка. Машка, глядя на него, смеялась звонко-звонко — ей уже был не страшен рыжий столяр. Шурик, пряча рюмку за блюдо с котлетами, неожиданно опрокинул ее: самогон мигом растекся по клеенчатой скатерти. «Эй, вы так весь самогон переведете!.. Пить не умеете, посмотрим, как вы закурите». К сигаретам дети отнеслись с большим интересом, нежели к самогону. Машка, манерно оттопырив мизинец правой руки, поднесла к губам сигарету. Ухмыляясь, столяр чиркнул зажигалкой и поднес ее к Машкиной сигарете. Попытался закурить и Шурик, но тут же закашлялся и уронил сигарету. Мигом вспыхнул самогон на скатерти, дети, вытаращив глаза, смотрели на пламя.
«Здорово!»- обрадовался Шурик и плеснул на огонь из Машкиной рюмки. Огненные ручейки растекались по столу, тарелки и салатницы смотрелись пестрыми островами, жидкое пламя начало стекать на палас. «Ты что сделал, Шурка!!.. Ты же пожар устроил! — Славик, побледневший и ставший сразу старше, наверное, на год, бегал вокруг стола и ногами, обутыми в тапочки, топал по огненным ручейкам.- Ведь наши папы и мамы заперты! Из-за тебя, дурака, они могут сгореть!». Столяр от души веселился, хохотал сиплым, пропитым смехом, потом резко замолчал и, сдернув с себя куртку, кинул ее на стол — огонь мгновенно погас.
«Скажешь, шкет, мамке, чтобы постирала…Так вот. Ведьма — это моя жена,- решил вернуться к начатому мужскому разгору столяр,- она в театре работает, костюмером. Зарплату не платят, а она, дура, все равно рада стараться актеров в рейтузы одеть да в парики,- столяр с гордым видом, будто лорд какой-то, расхаживал по комнате, рассматривая на стенах фотографии с охотничьими сюжетами.- Отец твой охотник, шкет?.. Так вот, я один парик и стянул, когда пошел на дело… То есть к тебе, шкет». Столяр остановился у старенького трюмо, посмотрелся в зеркало, побрызгал на парик лаком для волос: «А что, шкет, я мог бы только так сыграть этого… как его… который трахал царицу Екатерину?». «Потемкина»,- прыснув легким смешком, подсказала Маша.
«А ты, мелюзга, откуда знаешь? Хотя…- прищурив левый глаз, изучающе и немножко страшно глянул на Машу столяр,- через годик у тебя грудки появятся, месячные трусы будут пачкать… Одним словом, скоро будешь ты девкой, а там глядишь и…»
«Машка — ты девка»,- хихикнул Шурик и показал Маше язык. «А вы…вы…вы — рыжий Урфин Джюс!»- Маша чуть не плакала, она ненавидела этого рыжего дядьку. «Да ты сама через год-другой будешь то рыжей, то гнедой, как все четырнадцатилетние шлюхи!». «Маша не шлюха, она моя соседка!»- неожиданно заступился Славик. «Что?! Молчать, шкет! Ты думаешь сам далеко от нее уйдешь?!.. Ошибаешься!! Будешь лысым, как я, и будешь ходить на «сборы», крушить молотком головы другим пацанам! А потом,- столяр распалялся все больше и больше,- а потом, если, конечно, останешься жив, плюнешь на любимых папу с мамой и свалишь в Америку! Понял! И будешь там неграм подтирать задницу!». «Нет!- твердо, по-взрослому произнес Славик.- Когда я вырасту, я посажу вас в мусорный ящик и отвезу Чаку Норрису… или в полицию Нью-Йорка!» — «Ха-ха! Запомни, шкет, я вас старше и сильней! Поэтому будет по-моему… А ну-ка всем пить и курить! А потом я вам покажу, как папа летает на маме-аисте!»
Опрокинув залпом рюмку, два раза затянувшись и кинув сигарету в салатницу с недоеденным винегретом, столяр в ярости отшвырнул стул, на котором сидел, и вдруг ринулся к Маше. Мгновенно подмяв под себя визжащую, выворачивающуюся изо всех сил тоненькую девчонку, он стал стягивать с себя брюки. Славик зачем-то схватил со стола зажигалку столяра, вспыхнуло длинное латунное пламя. От неожиданности Славик выронил зажигалку. Откуда-то взялся Шурик с полосатым жезлом и ударил им столяра, попав в локоть. Столяр взвыл и, поймав Шурика, толкнул его. Мальчишка, ойкнув, кубарем покатился по полу.
Славик озирался по сторонам, он не знал, что делать, что схватить. Увидел сигарету, тлеющую в салатнице с винегретом, выплеснул на нее рюмку самогона — на кусочках свеклы и моркови вспыхнуло розовое пламя. Ага, есть! Дальше действия мальчика были такими выверенными, будто их кто-то нашептывал ему на ухо. Он опрокинул бутыль самогона в салатницу, с каждым новым бульканьем все выше поднималась огненная кашица… Все, довольно! На, получай! Славик, зажмурив глаза, вылил огненный винегрет на огненный парик столяра. Тот вспыхнул как новогодний фейерверк. Несколько горящих кусочков свеклы упали на разодранное Машино платье. Шурик тапком прихлопывал маслянистые огоньки.
Слетев с девчонки, столяр скинул с себя парик, но огонь уже перекинулся ему на спину. С воплем: «Ну, мелюзга, ща поубиваю всех!» — столяр бросился к двери, рванул ручку, позабыв, что сам дверь и запер. Продолжая выть и гореть, схватил стул, замахнулся на детей… потом выбил стекло в окне и, последний раз мелькнув голой задницей, прыгнул со второго этажа в грязный мартовский снег. Прыгая, он, конечно, не видел, как огонь на его спине вспыхнул с новой силой. Это Маша, жутко зареванная и взрослая, вытянув впереди себя дрожащие руки с баллончиком лака для волос, что есть силы желала страшному человеку… желала… никогда больше не возвращаться.
*4*
«Привет! — Лешка осторожно пролез в дыру в окне; дети, оторвавшись от мирного ужина, вопросительно глянули на Славкиного отца.- «Все в порядке, ребята?» — «Конечно, пап».- «А чего окно разбито?» — «Душно вдруг стало, вот и пришлось…». Лешка посмотрел в окно: на черном снегу не было ни души. Лишь двум котам не лень было выяснять отношения. У одинокого барсуковского стула.
март 1999 г.