Новая Астрология
Сказки из бомбоубежища
Они были китобойцами: Алекс, Иван, Валентин и Соня. Сезон охоты на китов длился всего три месяца в году, с середины июня до середины сентября. За этот короткий, стремительный срок китобойцы успевали раза-два три выйти в океан на небольшом, немногим длинней Синего кита, рыболовном суденышке, носившем звучное название «Диксиленд».
Алекс был капитаном «Диксиленда». Иван служил мотористом и помощником капитана – заменял его за штурвалом, когда у Алекса заканчивалась вахта. Валентин выполнял обязанности радиста, а заодно занимался поисками китов. В этом ему помогал гидрофон – подводный диктофон. Алекс был начитанным человеком и обладал широким кругозором. Он не раз рассказывал членам своего экипажа про песни китов.
— У китов нет привычных для человека голосовых связок. И тем не менее киты общаются между собой под водой. Знаете, благодаря чему? Хм, никогда не догадаетесь. В гортани кита, между его легкими и носовым ходом, спрятан хрящ. Он имеет форму громадной подковы. Над хрящом находится жировая подушка. Когда кит выпускает из легких воздух, он заставляет колебаться хрящ, а тот в свою очередь передает вибрации подушке. В итоге рождаются звуки, которые мы в силу их мелодичности и своей романтичности называем «песнями». Киты разговаривают под водой на очень низкой частоте, поэтому издаваемые ими звуки недоступны человеческому уху. Зато инфразвук запросто улавливает гидрофон – прибор, преобразующий давление воды, возникающее в ней в результате звуковых волн, в электрические сигналы, которые способен услышать человек.
Вот этим гидрофоном Валентин умело пользовался – опускал прибор в воду, плещущую за бортом «Диксиленда», подключал кабель от гидрофона к осциллографу, стоявшему в его радиорубке, садился перед монитором и терпеливо ждал, когда на экране появится долгожданная спектограмма – беспокойная, непоседливая, пульсирующая картинка звуков, которыми щедр океан. Валентин не понаслышке был знаком с песнями китов и мог отличить их мелодии от прочих океанских шумов и голосов. Вдобавок, чтобы быть уверенным, что он обнаружил кита, а не другого животного, Валентин надевал наушники: китовые урчанье, хрюканье, кряхтенье, сопенье и мычание невозможно было спутать ни с какими другими звуками океана.
Однако, пожалуй, самым главным человеком на корабле считали Соню. Мягкая, кроткая и податливая внешне, что было, конечно же, дерзким обманом, наживкой для мужчин, Соня обладала жестким, стальным, непримиримым характером воина. Она была гарпунщищей. Охотилась она на китов без малейшей пощады и сожаления, стреляя в них из гарпунной пушки. Пушка была револьверного типа: ее барабан был заряжен шестью острыми гарпунами. И если Соня промахивались с первого раза, не попадала со второго, то с третьего или четвертого ей удавалось поразить цель. Смертельными занозами гарпуны безжалостно вонзались в глянцевые, как стекла икон, бока и спины больших красивых животных. А люди, не в силах устоять перед собственной жадностью и азартом, нагружали выше бортов «Диксиленда» китовым мясом, отчего судно заметно уходило в воду, и не спеша, с усталым, но счастливым видом возвращались в порт. Там Алекса, Ивана, Валентина и Соню ждали слава и деньги!
В несезон, когда не было охоты на китов, команда «Диксиленда» выступала в портовых пабах. Алекс вдумчиво дул в саксофон, Иван изливал душу на кларнете, Валентин ласкал струны мандолины, а Соня пела. Она сама сочиняла песни, а исполняла их, неизменно повернувшись спиной к залу и не отводя взгляда от Ивана. Все в экипаже «Диксиленда» знали, что Соня давно и безнадежно любит синеокого моториста, а он не отвечал ей взаимностью – лишь что-то бормотал пустое и бессвязное ей в ответ. Остальные члены команды не раз подваливали к ней, но Соня не удостаивала их ни взглядом, ни беседой, ни даже презрительным словом. Соня была глухой, и никто не мог взять в толк, как она при этом поет. В порту говорили, что она ведьма, что у нее шестое чувство, что ее настоящий отец – морской царь, а поет она жабрами, которых никому не дано разглядеть на ее милой головке.
И вот девять месяцев кряду глухая Соня вдохновенно пела, как ворожила, а Иван в ответ нес глупую околесицу. Но девушка все равно нежно улыбалась ему, ведь она не слышала ни своей откровенной песни, ни его беспомощной болтовни.
Однажды в пабе к Соне подвалил хмельной матрос. Девушка грубо отшила его, по обыкновению не слыша собственных ругательств, матрос, взъярившись, полез на нее с кулаками. Иван опрометью метнулся к Соне, заслонил ее собой и, принял удар драчуна на себя, упал как подкошенный. Алекс и Валентин вступились за своих и как следует отдубасили хулигана. Спасаясь от полиции и разгневанных моряков, желавших мести за побитого приятеля, команда «Диксиленда» на рассвете вышла в океан.
Солнце опрокинутым набок желтком всплыло из глубин безбрежного, пенистого, соленого белка океана и, оторвавшись от него, стало плавно подниматься вверх, спеша накормить собой вечно голодное небо. Спустя время китобойцы заметили на горизонте чьи-то тугие хищные спины и острые плавники. Это были косатки. Люди сразу смекнули, что косатки здесь неспроста. Китобойцы продолжили путь и вскоре увидели воинственный хоровод, который косатки водили вокруг семьи китов: двух малышей и их родителей. Косатки взяли китов в кольцо, но что-то неизъяснимое, неведомое людям мешало хищникам наконец напасть и разделаться с жертвами. Косатки словно чего-то дожидались.
А в это время киты, как казалось со стороны, безмятежно выпускали из спин фонтаны. И было в этом действе что-то необычное и чарующее настолько, что даже экипаж «Диксиленда» оцепенел на палубе судна, наблюдая это странное зрелище.
— Они играют! – вдруг изумленно вскричал Валентин. – Они играют музыку!
— Ты в этом уверен? – с сомнением спросил Алекс.
— Нет. Но я это чувствую, – смутился радист. – Эх, если б гидрофон мог слышать звуки не только в воде, но и в воздухе!
— Но ты же знаешь, это невозможно, – буркнул капитан.
И вдруг что-то воткнулось Валентину в левую лопатку. Он обернулся. Сзади стояла Соня и молча протягивала ему микрофон – тот самый, с которым она выступала в пабах.
— Соня, ты – гений! – воскликнул Валентин. Подключив шнур от гидрофона к микрофону, радист вручил его Ивану. – На, держи! Хоть какая-то польза будет от тебя.
Затем Валентин опрометью бросился в радиорубку, надел наушники и отчетливо услышал нечто невообразимое, бесконечно нежное и невыносимо печальное.
— Все сюда! – крикнул радист. Прибежали остальные члены экипажа. Они по очереди надели наушники – и растаяли.
— Потрясающе! – восторженно произнес Иван. – У китов получился прекрасный квартет.
А Алекс сказал:
— Вот что, оказывается, защищает китов от косаток – это музыка. Хищники словно околдованы ею.
А Соня ничего не сказала. Ведь она была глухой и слышала только шорохи и вздохи видений, временами тревожившие ее память.
Немного погодя музыка китов кончилась и экран погас. Почуяв неладное, моряки кинулись на палубу и стали как вкопанные при виде нового зрелища. Взрослые киты, поместив между собой детенышей, вдруг повернулись набок, нацелив спины на косаток. А в следующий миг киты выпустили в хищников тугие и жесткие, как стальные пруты, струи воды! Косатки были застигнуты врасплох. Боевые фонтаны китов раскидали в стороны передовой строй косаток. Но хищники не думали отступать, наоборот, они еще плотней сжали кольцо вокруг семьи китов и бросились на них в атаку.
Перевес сил был на стороне касаток. Сворой соленых шакалов они накинулись на благородных животных. Сперва люди решили не вмешиваться в жестокую бойню. Такое положение вещей их даже устраивало.
— Косатки сделают за нас грязное дело, – довольно заявил Алекс. – Убьют китов.
— А потом мы прогоним касаток, и вся их добыча будет нашей! – подхватил мысль капитана Валентин. А Иван, посмотрев пристально на девушку, задумчиво промолвил: – А Соне не нужно будет убивать китов.
И тут произошло нечто такое, что изменило ход сражения китов и косаток. Соня внезапно запела! Это была незнакомая новая песня, отчаянный, но гордый призыв к действию. И мужчины поняли ее.
— По местам! – твердо скомандовал Алекс и крепко взялся за штурвал. – Полный вперед!
— Есть полный вперед! – радостно откликнулись матросы. Иван спустился в моторное отделение, Валентин метнулся в рубку и приник к монитору. И только Соня осталась на палубе. Схватившись за гарпунную пушку, девушка выжидающе замерла на носу судна. Барабан пушки был заряжен шестью гарпунами.
Бой с касатками был коротким и беспощадным. Ни один хищник не спасся, а китам повезло: все четверо остались живы. На радостях и в знак благодарности они сыграли фонтан-квартет. На этот раз музыка была бравой, бойкой и жизнерадостной, как победный марш. Завороженная мелодией китов, Соня вдруг скинула с себя форму и прыгнула в океан. Никто из членов команды не посмел ее остановить. За считанные мгновения Соня приблизилась к китам, и они радушно приняли ее в свою семью.
— Соня! – запоздало крикнул Иван. – Я всегда любил тебя всем сердцем. Помни об этом!
— Что ж ты, дурачок, не сказал об этом раньше?! – донесся до судна насмешливый женский голос. То ли это Соня обрела напоследок долгожданный слух, то ли киты, словно дразня влюбленного матроса, пошутили над ним, точь-в-точь повторив Сонин голос.
Но вот их музыкальные фонтаны перестали издавать волшебные звуки, превратившись из фантастических инструментов в беззвучные снопы горьких брызг, и стая китов, повернувшись хвостами к людям, стремглав понеслась вдаль.
На одном из китят, как заправская наездница, восседала Соня. Вдруг она обернулась на прощание. Ах, какая счастливая улыбка была у нее!
11 января 2025 г.
